Богатая аристократка из далекого украинского имения Верховня Эвелина Ганская (в девичестве Ржевусская) появилась в жизни писателя случайно. Молодая, симпатичная женщина, которой едва минуло тридцать лет, однажды прочитала роман Бальзака «Шагреневая кожа». И, то ли от скуки, то ли из желания хотя бы как-то разнообразить свой быт, написала автору письмо, в сочинении которого, помимо самой Ганской, участвовали две ее сестры, а также воспитательница единственной дочери Ганской мадемузель Анриетта Борель (уменьшительно Лиретта). Но письмо она отправила не только без обратного адреса, но даже не назвала своего настоящего имени, а только подписалась таинственным словом «Чужестранка». Правда, снабдила его печаткой «Diis ignotis».
Письмо легло на стол писателя 28 февраля 1832 года. Оно было одним из тех сотен посланий, которыми Бальзака буквально засыпали поклонницы. Однако, несмотря на загруженность, Оноре почти всегда отвечал на письма (даже если за него это делала его верная, почти лишенная ревности, приятельница Зюльма Карро).
Но как ответить на письмо из Украины? Ведь обратного адреса таинственная Незнакомка ему не сообщила. Но изобретательный Бальзак придумал оригинальный выход. Как раз в это время в печати находилось дополненное и исправленное издание «Сцен частной жизни», а одна из новых новелл — «Искупление» — еще никому не была посвящена. Бальзак послал в типографию приказ воспроизвести на первой странице факсимиле печатки «Diis ignotis» и проставить под ней дату 28 февраля 1832 года — день, когда он получил послание Незнакомки. Но, человек предполагает, а Бог располагает: его старая верная де Барни, которая все еще продолжала читать и править корректуры его произведений, увидела в таинственной посланнице конкурентку, и убрала факсимиле.
Впрочем, следует думать, что мадам Ганская вовсе и не ждала ответа на свое послание: как никак, а она очень красноречиво это подтвердила тем, что не оставила никаких о себе следов. Понимая это, аристократка из украинской глуши пишет второе, а затем и третье письмо Бальзаку. Пока для нее это только забава, которая, увы, для Ганской не просто начинает нравиться, но и увлекает ее, как и любую женщину, своей романтичностью и оригинальностью. Тем более, что пятидесятилетний муж уже ничего не может дать в данный момент для ее страстной плоти и развитого духа.
Но, как обычно, любопытство порождает изобретательность. Госпоже Ганской вдруг желается поближе познакомиться с кумиром всех женщин Европы. И она делает очень решительный шаг. Чтобы выяснить, дошли ли ее послания к великому французу, вместе, пока еще со своими наперсницами, 7 ноября 1832 года она предлагает Бальзаку подтвердить полученные ее письма, поместив об этом объявление в газете.
«Одно слово в "Котидьен" даст мне уверенность, что вы получили мое письмо, и что я могу писать вам без опасений. Подпишите свое объявление: "Ч...е О. де Б."», — в таких тонах она выразила свое требование.
8 января 1833 года она получила долгожданный ответ: в парижском номере «Котидьен» от 9 декабря под рубрикой «объявления», она прочла: «Господин де Б. получил обращенное к нему письмо. Только сейчас он может подтвердить это при посредстве газеты и сожалеет, что не знает, куда направить ответ. Ч...е О. де Б.»
Итак, начало было положено, а, лучше сказать, разыграно. И великий Оноре, вроде бы, даже очень легко попался, а затем, как показала жизнь, запутался в этой женской ловушке, построенной из скуки, тщеславия и экзальтации. Но следует признать, что, обремененный долгами и жаждой денег, он шел к этому союзу с четко расчерченным планом в голове: он всегда нуждался в деньгах и постоянно стремился соединить свою страстную натуру с судьбой богатой женщины.
Госпожа Ганская после этого объявления, наконец-то, решилась по-настоящему вступить в переписку с великим французом. Но хитроумная женщина, понимая, что полученные из Парижа письма в ее адрес могут вызвать непонимание со стороны ее пятидесятилетнего мужа, решает, что всякие подозрения отпадут, если они будут приходить в адрес Анриетты Борель. И, таким образом, несчастная Лиретта становится соучастницей любовной игры, которую повела за спиной мужа хитроумная Эвелина. Итак, Ганская вышла из тени и назвала свой домашний адрес, точнее адрес Андриетты Борель.
И вот, наконец-то, после этого, в деталях продуманного шага, она получает ответ из Парижа. Более того, не одно, а целых два письма, правда, одно из них было написано рукой верной писателю Зюльмы.
«Вы, которую я ласкаю, как сладостную иллюзию, — пишет он Незнакомке, — Вы, которая, как упование, проходит сквозь все мои мечты... Вы не знаете, что означает для поэта, когда в его одиночестве появляется столь сладостный образ, чьи контуры, именно потому, что они столь неясны и неуловимы, наполняют его таким восторгом».
Он не получил от нее и четырех писем, не знает ее имени, не видел ее портрета, но в своем третьем письме уже признается ей.
«Я люблю вас, Незнакомка! И это удивительное чувство — только естественное следствие моей всегда унылой и несчастной жизни... Если с кем и могло приключиться что-либо подобное, то именно со мной».
Конечно, трудно поверить, что изложенное на бумаге являлось полной копией того, что творилось в душе писателя. Вероятно, это были всего-навсего стандартные, умело изготовленные фразы, в сочинительстве которых Бальзак, как романист, имел огромнейший опыт, или, иначе говоря, отрывком из романа, сюжет которого придумал не он, а предоставила ему сама жизнь.
Если поначалу для госпожи Ганской первые письма, отправленные ею в Париж, были всего лишь способом хоть как-то разукрасить свою скучную провинциальную жизнь, то после ответа великого француза ее мысли поменялись. Теперь ее натура потребовала чего-то большего, чем просто изложенных на бумаге слов восхищения: ей захотелось воочию увидеть знаменитого писателя и услышать те же комплименты, но теперь уже из его уст. Заочное, не одушевленное плотью, знакомство вряд ли устраивало и самого Бальзака.
Видимо, сама судьба соизволила вмешаться в столь интригующе начавшийся роман, потому что в начале 1833 года Ганские решают временно покинуть Верховню и отправиться в путешествие по Европе. Лиретту тоже берут с собой, чтобы она сопровождала и оберегала дочь Ганских — Анну. Помимо этой, как говорится, официальной обязанности, ей вменялась и вторая, невидимая непосвяшенному оку, задача: и дальше исполнять свои тайные обязанности посредницы в переписке хозяйки и Бальзака.
Первая остановка — Невшатель, куда Ганские пребывают в июле и снимают «виллу Андре». Почему именно Невшатель? Во-первых, потому — и это самое главное, — он расположен совсем рядом с французской границей: если Бальзаку все же захочется познакомиться с таинственной Чужестранкой, ему не придется ехать слишком далеко. А во-вторых, — здесь живут родители Лиретты: вполне обоснованный аргумент, чтобы развеять подозрения, которые могут вдруг возникнуть у господина Ганского.
Бальзак обо всем уже извещен. Более того, ему приказывают остановиться в «Отель дю Фобур», конечно, если он соизволит появиться в Невшателе. И он, для начала введя в заблуждение друзей относительно мотивов своего путешествия, а потом, проведя четверо суток в пути, наконец, 25 сентября попадает, как и было условлено, в «Отель дю Фобур». Там он находит вожделенное письмо, где ему предлагают на другой день, 26 сентября, между часом и четырьмя пополудни, явиться на бульвар и встретиться там со своим «любимым ангелом». А ведь он не знает ни лица, ни даже имени женщины, ради которой прибыл в этот провинциальный городишко.
Но, конечно же, они встретились. Правда, «все пять дней проклятый муж не отставал от нас ни на секунду. Он переходил от юбки жены к моему жилету», — писал впоследствии Бальзак своей сестре. Не обошлось и без вмешательства Анриетты: богобоязненная девица нарочно разъединяла влюбленных. И все-таки, несмотря на столь значимые препятствия, Ганская приняла любовные излияния Бальзака, и даже позволила ему под сенью раскидистого дуба поцеловать себя.
Дворец-усадьба графа Венцеслава Ганского (1784-1841 г.г.), построенный в 1800 году (французский архитектор Блерио) и подаренный красавице-жене Эвелине
Пять дней пролетели незаметно, и Бальзак снова возвратился в Париж, чтобы окунуться в работу. Правда, на этот раз разлука оказалась недолгой. Всего через три месяца, 23 декабря, он появился в Женеве в отеле «Дель Арк», где нашел привет от Ганской: драгоценный перстень, в который была запаяна прядь изумительно черных волос.
Здесь Оноре провел уже целых сорок четыре дня. В каждый из них он, как обычно, с полуночи до полудня проводил за работой, а по вечерам пытался сломить сопротивление женщины, которая не хочет ему отдаться. Наконец, счастье улыбается Бальзаку: после четырех недель упорного сопротивления, Ганская все же нарушает супружескую верность.
А потом они опять не видятся целых восемь лет. Только письма, которыми они регулярно обмениваются, не позволяют окончательно потухнуть их отношениям. Хотя, безусловно, со временем они тускнеют. К тому же, у Бальзака в эти годы появляются новые увлечения, о которых украинские и русские доброжелатели постоянно информируют Ганскую...
Но вот утром 5 января ему подают письмо с черной печатью. Письмо, в котором доводится до его сведения, что 10 ноября 1841 года граф Ганский скончался. Этот листок бумаги опять становится для писателя новой надеждой.
Он снова начал забрасывать Эвелину письмами, в которых просил разрешения приехать к ней в Верховню. Однако в письме от 21 февраля получил четкое «нет». Зато чуть позже она дала согласие встретиться в Петербурге. И 29 июля 1843 года, после тяжелого морского путешествия, писатель ступил на землю столицы Российской империи.
Как проходила эта встреча, сказать трудно: как-никак, а они не виделись почти восемь лет. Но то, что размолвки между ними не произошло, а, наоборот, их связь окрепла, видно из последующих событий. Хоть и через целых полтора года, но госпожа Ганская снова пожелала увидеться с писателем и весной 1845 года пригласила его в Дрезден. Моментально в ящик стола были заброшены рукописи, и в мае он уже рядом с Эвелиной.
Но пребывание в Германии не ограничилось одним Дрезденом. Всем семейством они отправились в Каннштадт, оттуда в Карлсруэ, потом в Страсбург. Они даже инкогнито посетили Париж.
В августе всем семейством они отправились в Фонтенбло, затем в Орлеан и в Бурж. Он показал им Тур, свою родину; оттуда они совершили круиз в Роттердам, Гаагу, Антверпен, Брюссель. Из Брюсселя Бальзак вернулся в Париж. Но расставание было недолгим. Уже в сентябре он снова появился в Баден-Бадене и провел с семейством Ганской еще две недели. В этот раз они посетили Лион, Авиньон; в конце октября они отправились в Марсель, а оттуда перебрались в Неаполь.
Теперь Бальзак стал видеться с Ганской настолько часто, насколько ему позволяло время и денежные средства: он словно спешил наверстать упущенное. Однако, несмотря на частую близость, согласия на брак он все еще не получил: госпожа Ганская постоянно находила разного рода отговорки. Она продолжала раздумывать даже после того, как забеременела. Ребенок у нее родился мертвым.
Переломным становится 1847 год. Наконец, в сентябре Эвелина пригласила Бальзака посетить ее имение Верховню, расположенное недалеко от Бердичева. Здесь он провел почти пять месяцев и не переставал восхищаться ослепительной роскошью и богатством. Однако в середине февраля 1848 года обстоятельства вынудили Бальзака опять вернуться в Париж.
Но в октябре он снова приехал в Верховню. На этот раз путешествие принесло Бальзаку одни только огорчения. Во-первых, он заболел: у него бронхит. Да и сердце в прескверном состоянии. Во-вторых, между ним и Ганской все чаще стали возникать размолвки, в основном по поводу расточительности писателя. Все вместе еще больше ухудшило его физическое состояние.
Неизвестно, как относился к своему состоянию сам Бальзак, чувствовал ли он, что дни его сочтены, но врачи точно знали, что он обречен. Не исключено, что свое мнение они высказали и госпоже Ганской. И тогда расчетливая женщина поняла, что ее замужество будет недолгим, и в течение этого времени Бальзак вряд ли сможет слишком много промотать. Поэтому, скорее всего, она и решилась исполнить последнее, самое заветное желание человека, который столько лет добивался ее руки. Тем более, что этот акт позволял ей связать свою жизнь с величайшим из писателей и, тем самым, обеспечивал ей почти такое же бессмертие.
Костел святой Варвары . Бердичев
14 марта 1850 года в костеле святой Варвары, в уездном городе Бердичеве, на Украине, состоялось венчание. Приглашенных не было. В качестве свидетелей присутствовали только родственники ксендза, проводившего церемонию, и граф Мнишек, — зять Ганской.
Но счастье длилось так недолго. Уже 18 августа, даже меньше чем через полгода, в 11 часов 30 минут вечера Бальзака не стало. В последние минуты жизни писателя при нем находилась только его мать. А жена в это время спала в соседней комнате.
Свежие комментарии