Впервые я был во Франции в 2005 году, и с тех пор приезжал в эту волшебную страну раза два-три в год.
На французский переведены почти все мои книжки, и вообще интерес к России здесь давний и очень искренний.
С неизбежными, конечно, особенностями. Во Франции ежегодно выходит 40 переводов с русского — так вот, ровно половина книг из года в год посвящена «сталинизму» и прочим ужасам Советской власти.
Я вчера, выступая перед французской публикой им про это рассказал, добавив, что в России интерес к разоблачительной литературе про Германию, в том числе фашистскую Германию, тем более про Францию или там про Польшу — почти нулевой.
Ну, нет у нас охоты доказывать себе, что наши соседи по планете — исчадия рода человеческого.
Французы выслушали и спорить не стали.
Зато я заметил очень сильные изменения в восприятии российских реалий местной публикой и отдельными журналистами.
Понятно, что основной тенденцией остаётся прежняя: «Путинтиран», «страна-агрессор», «только бы повоевать», «без надежды на демократию» и т.д.
Но всё-таки раньше на своих выступлениях я только и делал, что пытался хоть как-то объясниться или оправдаться по поводу Чечни или там Абхазии — потому что публика настойчиво этого требовала: «когда вы прекратите обижать малые народы? что это такое вообще? а геи? А пусси райт?»
В этот приезд разница была разительная. За три дня ко мне подошли человек пятьдесят коренных французов и каждый на свой лад говорил: мы с надеждой смотрим на вашу страну, ваша Россия — великая и святая, очень хорошо, что вы приезжаете и говорите всю правду, потому что наши СМИ врут нам на каждом шагу.
Естественно, было много вопросов про Донбасс и несколько интервью на эту тему. У меня, право слово, создалось ощущение, что французские журналисты и французская интеллигенция — те, что со мной говорили — настроены ещё радикальнее, чем я.
Забавно.
Свежие комментарии