Кататься с ветерком по льду нашего великого озера – это по-настоящему классно. Ветер в морду, бездна под ногами, а ты крутишь педали изо всех сил, чтобы только холод не схватил. И бирюза сменяется тьмой, ленты трещин вьются и вьются под шипами колёс.
Байкал для меня – это космос, место силы. Можно заряжаться, как батарейка, отдохнуть от суеты, послушать себя.
И как нас угораздило очутиться среди этой неимоверной красоты?
Мы летели компанией S7, а у них велы не котируются за спортинвентарь зимой. Конечно, велосипеды были разобраны, колёса сняты, оси, педали – тоже. Все детали, которые могли погнуться (петух, оси, диски) были либо спрятаны отдельно, либо основательно примотаны к велосипедам. Проблема с вещами была решена очень просто: взвесили велосипеды в чехлах нам отдельно, на стойке регистрации, а по дороге к негабаритному багажу мы в эти чехлы ещё доложили пару десятков кило перевеса. В принципе, негабарит у вас могут и там тоже взвесить, но в общей суматохе на это часто закрывают глаза. Ну а в самолёт мы всё равно заходили с сумками-авоськами, даже в чехлы всё не поместилось.
Все фотографии я снимал на Sony A7R.
В первый день мы доехали на базу Ольтрек (кстати, одна из немногих баз, которые довозят сами и на хорошем микроавтобусе вместо буханки), собрали наших резвых коней – и сразу же отправились на лёд.
Наверное, это единственное, что нам пришлось купить для этого похода. Поэтому могу с чистой совестью порекламировать свою собственную – это Schwalbe ice spiker pro.
Домики туристов превращают в тюленей, выражаясь местным языком – в нерп. Поэтому 5 нерп решили на следующее утро дружно уехать из Ольтрека, официально открыв поход. Каждый раз, когда выходишь первый раз за зиму на лёд, радуешься, как ребёнок! Катаешься по гладкому льду, переворачиваешься, греешься на солнышке. Правда, в этом году мы слишком поздно приехали на Байкал: лёд уже начал «плесневеть»: к началу весны лёд сначала начинает мутнеть, а верхний слой покрывается трещинками, похожими на снежную плесень, и уже через несколько дней лёд белеет полностью. Мы как раз попали к началу таких «мутаций» льда, поэтому космос мы видели только местами.
Привыкая к велосипедам, подтягивая ремешки и закручивая вредные гайки, мы проехали первые несколько километров. Вроде и едешь легко и бодро, но вот пятая точка страдает очень сильно: колобовники, торосы, неровный лёд откликаются моментально. Короче говоря, к вечеру у нас уже была походка матёрых ковбоев…
Участки чистого льда встречались нам не так часто. Собираетесь в поездку на Байкал? Поезжайте с середины февраля по начало марта. Этот год был очень тёплым, и Байкал буквально таял на глазах. От этого было слегка грустно… Наблюдать, как исчезает красота, созданная природой, тонкие струны, кружева покрываются пеленой...
По восточной стороне Байкала, со стороны Малого Моря, очень много пещер, гротов. Иногда они вдаются на десятки метров вглубь Ольхона. Настоящие пещеры, в которых можно спрятаться или даже поставить палатку! Если бы только острые иглы сталактитами на свисали с потолка
К вечеру мы были уже в Хужире. Меня ещё в прошлый раз поразило, как маленькая деревенька быстро схватила своё положение столицы туризма Байкала. Есть избушки с большими вывесками «Интернет-кафе», B&B — и всё это на таких сараях, что думаю французы, любители побывать на Байкале, бывают просто ошарашены количеством «звёзд» подобных B&B
К закату мы не успели — в Хужир уже въехали поздно. Потеряли след ледовой трассы МРС-Хужир, и сбились с пути, попав на гигантские поля торосов. Этот денёк показал нам, что не всё так просто и радужно. Поход обещал быть сложным физически, со своими испытаниями. Когда ты тащишь железного коня с 20 кило груза на нём через торосняк — мало не покажется. Ночевали мы опять у Тани в гостинице Хужире. Меня она сразу узнала, поздоровалась, и как будто я 2 года тут жил где-то по соседству, завела со мной житейский разговор.
Утром мы заглянули к Шаманке.
В этот день мы отправились дальше, к мысу Хобой. По пути у нас было несколько встреч. Пересеклись со славной группой пеших походников, «отобрали» у них собаку, прицепившуюся к ним ещё в Хужире. Собака сопровождала нас до самого мыса Хобой. Удивительно, но порой она бежала намного быстрее, чем мы ехали — и около 40-50 км в итоге за день с нами преодолела. Раскладку мы ещё на одного участника не рассчитывали, но поделиться в итоге пришлось. Собаку мы в итоге «сплавили» группе автотуристов только на следующий день.
Даже место стоянки найти тяжело. Встали мы в итоге под самым мысом Хобой в палатке. Озеро тут просто бушует: лёд надрывно трещит, схлопывается, а за Хобоем — бескрайнее поле торосов, да таких, что больше на айсберги смахивают. Ночевать на льду было, мягко говоря, не комфортно.
На следующий день нам предстояли переправы через трещины. С утра встретили одного велосипедиста, который уже успел где-то провалиться. И стали очевидцами провала мужика-водителя. Он смело положил заледенелую доску на трещину, и конечно, через минуту уже смело вылазил из воды…
Поля торосов за Хобоем. Каждый год здесь Байкал неспокоен. Суровый нрав озера идёт вразрез с тишиной и монументальностью Ольхона.
Ушканы
Под куполом чистейшего ночного неба – миллиарды звёзд. В невероятной тишине отражаются в хрустальной глади льда светлячками звёзды Млечного пути. А мы оторваны от цивилизации, за 30 километров от ближайшей земли вдаль, и в одном километре над ней. Завтра наш путь лежит на Ушканьи острова.
Насмотревшись на бескрайние поля торосов у мыса Хобой, и с печалью глянув на ледовую карту Байкала, решаем двигаться от Ольхона вглубь Малого Моря. Да, если вы планируете поход по Байкалу, или даже автомобильный пробег, то распечатайте или загрузите себе на девайсы такую карту. А один из водителей буханки, встреченный нами на пути, даже заказывал специальную карту со спутников у этой службы – более детальную, сразу после становления льда на Байкале. Картина торосов принципиально меняется не сильно – как Байкал замерз, так и будут чётко видны поля торошения. А более поздние снимки могут вводить в заблуждение: поля торосов станет тяжело отличить от снега.
А тем временем лёд продолжал разрушаться. Это видно на глазах. Садишься на ярком солнце на колени, прищуришься, чтобы сквозь яркие блики посмотреть на лёд – и наблюдаешь, как всплывают снизу, из тёмной бездны, пузырики, образуются новые ручейки, трещинки, и пузырёк путешествует всё выше, вырываясь к поверхности. Лёд мутнеет, наливается белым цветом, вокруг трещинок образуются всё новые сколы, маленькие. Это очень похоже на то, как растёт снежинка. Вокруг трещинки возникает настоящая ёлка. Потом лёд сверху становится совсем белым. Как будто сверху снег, рыхлый и неприятный. В конце путешествия мы ехали именно по такому льду. Такой лёд всё равно долго не сдаётся, держится ещё несколько недель. И уже под жарким солнцем окончательно сдаётся: ломается на льдины, льдины уже рассыпаются на палочки, которые можно в охапку сгребать у берегов Байкала.
И вот, обогнув поля торошения у мыса Хобой, мы выехали к самому центру Байкала. Здесь одинаково далеко от земли. И кажется, что ты находишься где-то на одном из спутников Юпитера, где-нибудь на Европе. Небо чувствуется ближе, вес – меньше, а под ногами за стеклом – всё та же глубокая тёмная бездна. На самом деле беспокойства или страха не чувствуешь ни грамма. Только какую-то детскую радость от того, что ты забрался так далеко в другой мир, в вакуум, тишину и спокойствие. Этот день был особенно чудесным: тёплый, безветренный, с хорошим льдом. Поэтому мы просто валяли дурака – прицеплялись за багажник друг другу, бегали по льду, катались, прыгали на велосипедах, падали с них. В общем, нашло на нас дружное веселье.
А к вечеру мы поставили палатку на одиноком снежном островке посреди Байкала. Укрепили палатку бурами, закрепили дуги, часть растяжек затянули на велосипеды вокруг палатки.
А где-то вдалеке змейкой лежал Ольхон. Казавшийся таким высоким, суровым вблизи, великан теперь мирно спал. И мы после заката отправились спать. Вот так мы ночевали на Байкале — просто на льду в палатке. Спишь — а озеро живёт, ухает, лёд трещит по швам в паре сантиметров под тобой… А наверху! Наверху – миллиарды звёзд, купол, покрывало звёзд. Точно — мы где-то в космосе.
Ночью довольно прохладно. Фирма Red Fox подарила нам чудесную палатку Arctic Fox. В рекламе она не нуждается – её и так используют все альпинисты в трудных условиях, когда нужна устойчивая палатка с юбкой. Главная засада могла быть у нас из-за ветра. С утра ветер поднимался, и спать было некомфортно: опасаешься, что палатку просто унесёт в «Изумрудный город»… К тому же 5 габаритных мужиков в 4х-местной палатке – это не шутка. А вот как только поднимается из-за горизонта солнышко – сразу становится тепло. Думаю, на солнце было от +5 до +15, иногда очень жарко.
Сегодня у нас в планах был перегон посреди Байкала до Ушканьих островов. Очень хотелось увидеть, что же это за чудо-острова. Водитель «буханки» с Ольхона рассказал нам, что «ушканами» называли зайцев в Сибири, а острова изначально назывались заячьими по одной простой причине: здесь обитали «водные зайцы» — нерпы. Вот так и повелось, что острова стали «Ушканьими».
Перегон дался весьма непросто. Оказалось, что напрямую мы на Ушканы не попадём: впереди огромные поля торошения и снег. По снегу скорость снижается раза в 2. Поэтому мы взяли курс на мыс с оптимистичным названием «Покойники». В итоге как самолётам-истребителям нам не удалось прорезать Байкал стрелой посередине, а пошли мы в пике, навернув ещё километров 20 дугой.
Конечно, к вечеру мы просто жутко вымотались. Спасла только сгущенка и шоколадка в заначке: последние 5 километров были просто невыносимо больными и тяжелыми для всех. Оказывается, проехать около сотни за день по Байкалу не так уж и просто: ветер, неровный лёд, снег, торосы выматывают.
Зато к ночи, когда совсем стемнело, мы счастливые ступили на землю. Ещё вдалеке мы увидели домики. Оказалось, это метеостанция. Конечно же, мы, исполняя роль законопослушных тюленей, то есть, простите, нерп, попросились на ночлег в домик. Всё-таки романтика ухающего и крякающего Байкала – это одно дело, а другое – погреться в баньке после трудного дня. А банька на метеостанции была ой как хороша! Отогрелись, купили у хозяина несколько килограмм омуля. Это было божественно вкусно и хорошо. У нас была припасена с собой бутылка коньяка на такой случай. Но знайте – доставать коньяк на метеостанции очень опасно. У хозяина метеостанции всегда внутреннее чутьё или просто какой-то прибор проглочен по определению алкоголя. Тут же появился, налил себе целую кружку – и не глядя, махом её опустошил. Сделал пару заходов с передышкой. Жена его наутро была злая на нас…
Конечно, домики посреди маршрута, тепло – это зло. Организм расслабляется, и очень тяжело на следующий день снова прийти в форму, собраться. Боевой дух падает. Поэтому весь следующий день у нас были съёмки для спонсоров на Ушканьих островах.
На следующий день мы отправились в обратный путь. Часть дороги нас согласился подвезти водитель буханки, но скоро наши пути разминулись – и мы уже катились по восточному берегу Байкала. Мы очень хотели увидеть нерпу в этот день, хотя бы издалека. Днём, действительно, вдалеке, за несколько километров, мы видели черные точки. И некоторые из них даже быстренько линяли от нас. Нерпы на Байкале очень пугливы, близко не подпускают. Рыбаки называют их просто «кротами» — ведь они разрывают их сети своими острыми когтями… И, видимо, стараются от этих «кротов» избавиться. Конечно, их очень жаль: ведь нерпы – такие забавные пузатые шарики с усатыми мордашками! А детишки у них рождаются совсем беляками и зимуют в торосах.
Итак, вечер, прекрасный закат. А мы колесим по хрустящему льду, протаявшему за день навстречу солнцу по восточной стороне Ольхона. Здесь обычно самый гладкий лёд, без торосов – но водитель предупреждал нас о «газах», которые создают продыхи на Байкале – лунки с очень тонким льдом у мыса Ухан. До этого мыса нам было гнать ещё с несколько десятков километров, так что мы расслабленно ехали по льду, и ничто не предвещало беды.
Я ехал позади после съёмок очередной ледышки, а Жора беседовал с Антоном о чём-то житейском. И тут – буквально момент – Жора исчезает из виду. Антон был весьма ошарашен таким возмутительным поведением скрывшегося собеседника – и сразу ринулся его вызволять из полыньи. Жора угодил в Байкал. Да, мы брали с собой верёвки, и были готовы к такому повороту событий. Но чтобы так внезапно, подло и быстро – было тяжело поверить. Жору мы в итоге вытащили за 15 секунд, его велосипед – ещё за 15. Удивительно, но велоштаны спасли велосипед: он остался на плаву. Жору мы быстро переодели, и отправились сушиться к ближайшему берегу. Не церемонясь, встали с палаткой прямо на гигантской льдине посреди поля торосов. К самому берегу идти уже не хотелось: тут берега крутые, с кучей камней – стоять под таким склоном страшнее, чем на льду.
Зато это был единственный день, когда мы развели костерок. Дикая природа воспринимается совсем иначе, чем если ты живешь в домике или в цивилизации. Там ты чувствуешь какой-то щит за пазухой, а тут ты открыт миру как травинка на ветру на поле.
Мы все даже чуть-чуть завидовали Жоре. Что он попал в такое приключение. Но, конечно, Жоре было так себе: вещи мокрые, настроение упало. Мало приятного – проваливаться внезапно в лунки на льду. Мы потом гадали, что же это такое было: лунки нерп или просто продыхи во льду от воздушных пузырей… Пока загадка. Да, фотографий вылезающего из воды Жоры у меня нет – не до фотографий в это время. Зато видео есть аж с 2 ракурсов: Жора случайно оставил на записи свою камеру на руле, и весь процесс остался заснят. Большая камера Сони в сумке на руле оказалась, конечно, утоплена: когда мы её вынули, из неё текли струйки холодной байкальской воды… Зато люди и кони целы.
Утром холодный ветер дул нам прямо в морду. За полдня мы продрогли и так замучались крутить педальки в направлении Ольхонских ворот, что решили отважно пересечь Ольхон поперек. Там было метров 400 набора высоты через распадок в одном из ущелий, но всё-таки уже так хотелось на землю, что мы свернули вправо, забрались на пригорок, и страшно пыхтя, начали тягать себя и велосипеды на самый верх Ольхона. Далось нам это очень непросто: вдоль узкой тропы, заваленной снегом, постоянно встречались брёвна, поваленные деревья и ветки. Тропёжка с тяганием велосипеда на своей шкуре – то ещё удовольствие. Не знаю, как мы выжили, но к вечеру были на вершине. А дальше началось самое интересное – даунхилл 400 метров до самого Хужира! С перевала вниз спускалась классическая грунтовка: местами грязная, местами в снегу и со льдом. И мы со свистом упали по ней вновь до самого Байкала. Это было просто невыразимое словами удовольствие: километры спуска с ветерком вдоль полянок, еловых лесов, березовых рощ, с поворотами, заносами, грязью в лицо.
А утром снова отправились в путь. Последние километры по Байкалу до базы Ольтрек. Мы уже почти дома. Осталось собрать железных коней, так верно служивших нам всё путешествие, зачехлить их – и через сутки обнаружить себя дома, немножко уставшим, но безмерно счастливым от очередной встречи с Байкалом…
Свежие комментарии